Нет в деревне краше
мово друга Саши:
Эт мы с братом Васею
его так разукрасили!

Очень деньги я люблю,
И дерусь из-за руБЛЯ,
Вот какой я нехороший,
Полюбуйтесь на меня!

Она с огромным шнобелем в метро читала Бабеля,
Порой смежая глазки, не лишенные прелестности,
А у меня под мышкою шестнадцать метров кабеля
Для телефонизации столицы и окрестностей.

И я подсел к ней рядышком и промурлыкал: "Здрасьте, я
Согласен любоваться даже вашим отражением,
Замечу только, что литературные пристрастия,
На тонкий вкус ценителя, достойны уважения".

Она шепнула ласково: "Меня зовут Маритою",
Грассируя при этом так призывно и естественно,
Что если бы не кабель со своими габаритами
То я бы прям в метро начал решительные действия.

И мы болтали весело о Прусте и отсутствии
Талантливой поэзии, о выставках в Германии,
О Третьей Книге Царств, и тут я вовремя почувствовал,
Что между нами, кажется, есть недопонимание.

И я поведал с горечью, что в детстве, как и сверстникам,
Хотелось мне освоить ряд престижных специальностей,
Но время было сложное, и в телефонный техникум
Совсем не принимали лиц моей национальности.

И я топился, вешался, кусал себя до крови, чем
Достал своих простых богобоязненных родителей,
И вскоре из Гантмахера Эммануила Львовича
Я стал... держите паспорт... ну, теперь вы сами видите.

Она взглянула пристально и отложила Бабеля,
И стала как-то выше и гораздо симпатичнее.
И если бы не эти сто шестнадцать метров кабеля,
То я бы наплевал на предрассудки и приличия.

И мы, прощаясь, плакали. И я, снедаем скукою,
Неделю ждал свидания, терзая кабель взглядами.
Увы, моя прелестница, ты оказалась немкою,
И ты ко мне приехала с пятнадцатью ребятами.

У них рубашки черные. И личика кирпичиком.
Они молчат значительно. И возразить им нечего.
И я, скача по местности таким пузатым живчиком,
Стал менее общительным, и вовсе не доверчивым.

О былом вспоминать мне легко и приятно,
     Я готов без стыда обо всем рассказать:
     И про определители матриц обратных,
     Про стакан Лиссажу и граненый стакан
     И про тот интеграл, что не смог как-то взять,
     И про то, как журил меня строгий декан.

     Вот о будущем только не напоминайте,
     Не грозите грядущих недугов дугой...
     Я когда-то прочел на одном умном сайте,
     Что все беды оттуда, из черной дыры.
     Просто жуть! Я теперь в интернет ни ногой -
     Опасаюсь отчалить в иные миры.

     Все же верю: кто ищет, наверно, обрящет
     Хоть какой-нибудь жизненный путь завалящий

Мой дядя, будучи в Палермо,
     Не в шутку разозлил Семью:
     Его таинственную сперму
     Там все признали за свою.

     Похожий вкус смутил, наверно.
     Ведь в их загадочном краю
     Таких, как он, живет примерно
     Мильон. Как ангелов в раю.

     А дядя знать не знал их правил
     И тем, кому не надо, вставил.
     И вот наглядный результат:

     Мой дядя, как апостол Павел,
     Теперь не то чтобы крылат,
     Но соблюдает целибат.

Чисто конкретно в натуре братва собиралась на  стрелку.
     Чистила клизмы от пыли, пыталась точить томагавк.
     "Нет настоящего дела, все пусто, бездарно и мелко!"-
     Важно изрек вор известный в законе по прозвищу Главк.

     Тут же шестерки ему, суетясь, притащили чернила -
     Он отхлебнул, но немного, бумагу достал и перо...
     В точных движеньях его ощущалась известная сила,
     В смокинга черной петлице красивилась роза ветров.

     На голове его лысой изящились отблески лампы,
     Девы играли на арфах Ги де Мопассана каприз...
     Он дописал, электричество выключил выстрелом в рампу
     И устремился к почтовой карете по лестнице вниз.

     Чисто конкретно в натуре братва по домам расходилась -
     А у подъезда карета от взрыва чернил задымилась...

Девица младая, перстами игриво болтая
     И шлепая ножкой босой по прохладной воде,
     Сидит у пруда. Где ты, сила моя молодая?
     Когда б не был старцем я, отдал бы дань красоте,
     А ныне как Сфинкс неподвижен, ее наблюдая.

     А, впрочем, - ну, отдал бы. Что в этих трениях проку?
     И этой девице не вечно игривою быть...
     Вся жизнь наша ценна, однако, постоку поскоку
     Мы сердцем, а не гениталией можем любить,
     До старости нас донимает вся эта морока...

     Но вдруг из орешника вышли два юные фавна
     И стали сонеты читать с выраженьем девице.
     И мне, как сонетчику, было довольно забавно
     Их слушать и думать о небе над Аустерлицем.

Есть у меня мечта - поехать в Вену,
     Увидеть шпили замков и Дунай.
     И я туда поеду непременно
     Меня давненко тянет в дивный край.

     Скрипач сыграет вальс самозабвенно,
     Я выпью пива и пойму, что рай
     Лишь там, где брызжет золотая пена...
     Да визы не дают, хоть помирай!

     И вот я шприц достал ис тайника,
     Ты не дрожи, привычная рука
     Уж тут-то в вену точно попаду я.

     В ушах звенит скрипичная струна
     И больше мне не нужно ни хрена
     На ледяных просторах Козлодуя.

Проголосовало 36 человек(а)