Солнце с неба смотрит вниз,
Я на ниточке завис.
Эту нитку не обрежут,
Потому что не каприз.

Я качаюсь, как хочу,
Вот и в небо улечу,
Я хороший и свободный,
Я не ем и не торчу.

Вот и неба синева,
Вот и Божия трава.
Упаду-ка я на травку,
Не собьется голова!

Сразу елки кверху вниз,
Я на дереве повис.
Может, кто меня подвесил?
Вот лесничеству сюрприз...

Как приходят холода,
Все линяют кто куда,
И не сменят фрак на шубу,
Хоть не горе, но беда.

Любовный треугольник неустойчив,
Когда девчушка отказала мне,
Я сделал предложение соседке,
И всю неделю прыгал на тахте.

Ты пришел ко мне ночью, до восхода луны,
Ананасы в шампанском нам с тобой не нужны,
Ананасом в шампанском мы закусим потом,
Лучше - русская водка, колбаса и батон.

Dexter

Ты у меня один,
Словно в тарелке блин,
Словно сухарь в руке,
Словно мой нос в муке.
Лысый как унитаз,
Страшный как Фантомас,
Зеленый как крокодил -
Ты меня покорил!
Уши твои как клапаны
К роже твоей приляпаны,
Хоть ты немного крив,
Но все равно красив!!!!!

Я, старый волчара,
      порвал бы
                 пасть
любой
     протокольной роже,
Братва,
     мне любая правила
                не в масть,
любая портянка.
     Но все же...

Майдан на бану.
          Внутрях -
                    караул! -
Ментяря поганый
               топает.
Ксивы ломят.
     И я
          аусвайс пихнул,
в цвет
      с обезьяньей жопою.

Стремные ксивы
          мент облажал,
Пасть лыбит
          на вытерки клевые.
Как член губами,
           клешней
                     зажал
ксивенку
      с английским левою.
Шнифтами
    хавая,
          охерев
         от импортного засранца,
берут,
      как будто на лапу грев,
ксиву
     американца.

Польскую ксиву
          рисуют
               в упор -
козел, ты, в натуре,
             не "польский вор"?! -
и пялят
             зенки блевотные:
с каких ты, чурка,
      спустился гор,
         откуда выполз, животное?

Хлебалом щелкая,
                бормоча:
да ну эту
          перхоть
                     в пень! -
шмонают
          лениво
               разных датчан
и шведскую
          шелупень.

И вдруг
     на ментовской
                морде лица
хавальник
          перекосило.
Мацает мусор
          с мандражем
                    в пальцах
мою
     красножопою ксиву.

Как хер
          на бритву
надулся,
           как
на дубореза -
           покойник,
в блудную
      вляпался мент - голяк! -
попал, как хрен
                в рукомойник.

Носильщик
          давит маяк,
                     готов
шмотье тусануть,
                не обхаяв.
Конвойные псы
          глядят
               на ментов,
ментяры
     на вертухаев.
Готовы бы матку
          вывернуть мне,
да бздят,
          что срок припаяется,
козырная ксива
                моя
                     мусорне -
будто серпом
                по яйцам.

Я, старый волчара,
           порвал бы
                       пасть
любой
     протокольной роже.
Братва,
     мне любая правила
                     не в масть,
любая портянка.
                Но все же...
Я
      ксиву свою
                 достаю из шкер,
а не просто
           болт бестолковый.
Секите,
         хавайте,
                вот вам хер,
я - дуролом
            совковый.

(c) Yuri Nesterenko, comte@complife.net

Проголосовало 61 человек(а)