[Предыдущая история] [Следующая история]
15 апреля 1998 Еще об иностранных (ну, это кому как) языках.
Приехали мы как-то (мы - это я, тогда старшеклассник, моя сестричка,
тогда младшеклассница, и мама) в Москву на 7-е ноября.
О том, как мы седьмого-то ноября замерзали, здесь не буду. А буду о другом:
Остановились мы у знакомых в Пушкино. А там сын семейства, тоже где-то
в чем-то старшеклассник, совсем уже меня зашокировал своими манерами,
на Московщине, наверно, тогда уже нормальными, а вот для меня, провинциала
из Киева, весьма непривычными. Одной из непривычностей был весьма густой
молодежный слэнг. И это все его родители (папа - директор местного завода,
большой человек, на обед домой привозился служебной машиной и обедал прямо
в костюме с галстуком - невидаль-то какая!) переносили нормально.
Итак, идем мы (мы - это см. выше + упомянутый сын семейства) как-то раз
по славному граду Пушкину и говорим между собой (исключая сына) на своем
родном языке, каковым является украинский. Обсуждались, помнится, качества
окрестных крыш.
В какой-то момент Рома (сын) дернулся. А потом, совсем потом, поймав меня
отдельно от родственников, спросил тихонько, как это мы с сестричкой нашей
маме ТАКИЕ слова говорим?
Слово, как оказалось, было БЛЯХА. Согласитесь, не самое лучшее слово для
разговора с родителями.
Да просто по-украински это - ЖЕСТЬ. Историю рассказал(a) Dr. A.C. Huks
