Молодой  Шан Шень из  рода  Гао был  высок   ростом и хорош  собой.
Достигнув совершеннолетия, он полюбил юную Хонь  из рода Лю, и девушка
ответила ему   взаимностью.   Чтобы описать, как  прекрасна  была юная
Хонь, потребуется отдельная книга, упомянем только слова несравненного
Бао Гуна:   "Потерпевшая  затмевала красотой  испуганную канарейку,
растерзанную безжалостным оборотнем".

   Чем сильнее привязывался молодой Гао к прекрасной  Хонь из рода Лю,
тем сильнее  боялся ее потерять.   Страх  лишил юношу сна и  аппетита.
Молодой  Гао пришел  к  знаменитому Бао  Гуну  и  спросил, что же  ему
делать?

   Мудрый Бао Гун внимательно выслушал молодого Гао и ничего не ответил.

   А  на    другой  день    прекрасную   Хонь,   исцарапанную,   грубо
изнасилованную,  еле живую,   нашли в  саду  ее  родителей  под старым
тутовым деревом.  Как рассказала  несчастная Хонь, трое негодяев, один
за другим, нападали  на нее с   промежутками около получаса.   Девушка
сопротивлялась, сколько могла, однако слабых сил ее хватило ненадолго.

   Знаменитый  следователь Бао Гун,  который немедленно  прибыл к дому
старого  Лю вместе с тремя помощниками,  провел четыре часа, тщательно
исследуя место преступления.

   В первый же час один из помощников  протянул Бао Гуну окровавленный
клок седых  волос.     Бао  Гун,  поморщившись,   почесал  затылок,  с
сожалением  рассматривая находку,  а затем  решительно  выбросил ее  в
огонь.

   -- Учитель, что же ты делаешь?  -- вскричал несчастный, заплаканный
молодой Шан Шень из рода Гао. -- Зачем ты уничтожаешь ценнейшую улику?

   --  Вырванное с корнем  все равно не  удастся приживить на исходное
место, -- ответил умудренный опытом Бао Гун.

   Не прошло и часа,  как другой помощник  протянул Бао Гуну сломанное
полицейское удостоверение с видимым отпечатком каблука.

   Несравненный Бао Гун сперва    сунул удостоверение в   карман,  но,
встретив недоуменный взгляд старика Лю, швырнул документ в огонь.

   -- Но почему, о мудрый Бао Гун, ты не хочешь сохранить такой важный
документ?  -- воскликнул убитый горем отец красавицы.

   -- Без толку заботиться о   потерянной бумажке, когда  под  угрозой
большее, -- объяснил проницательный Бао Гун.

   Еще через  час третий помощник  с криком "Нашел! Нашел!" бросился к
Бао Гуну, но  мудрый старец, даже не взглянув  на новую улику,  жестом
повелел сжечь и ее.

   Потрясенные молодой Гао, старый Лю и три помощника только оцепенело
глядели на невозмутимого Бао Гуна.

   Бао  Гун,  по обыкновению, ничего   не  отвечал.  Поужинав стручком
зеленого  гороха и совершив вечернюю прогулку   по саду старого Лю, он
прикорнул на правом боку в тени тутового дерева.   Ровно через час Бао
Гун  проснулся,   допросил для порядка  старого  Лю  и молодого  Гао и
вернулся в участок.


Никакие обстоятельства на лишат подлинного мудреца сна и аппетита.


(Из "Размышлений и поучений"  несравненного Бао Гуна)

   Несравненный   Бао Гун был  величайшим  в истории  Учителем. И, как
всякий подлинный мудрец, он  всю  жизнь продолжал учиться сам:  крепко
помнил и постоянно обдумывал уроки своих наставников.

   В первый же год  Культурной Революции Бао  Гуна, служившего тогда в
северных провинциях следователем  по  особо  важным  делам, арестовали
и привезли к самому Великому Мао.

   Бао Гун спокойно стоял, ожидая решения Властителя Поднебесной.

   -- Знаешь ли  ты,  Бао Гун,  зачем тебя сюда  привезли?  -- спросил
Мао.

   Мудрый Бао Гун обыкновенно на любой вопрос отвечал молчанием. Но на
этот раз он изменил своей привычке:

  -- Так точно, Великий Мао!

   Великий Мао удивился:

  -- Зачем же?

  -- Сегодня я получу Великий Урок! -- не задумываясь, ответил Бао Гун.

   Великому  Мао понравился прямой  ответ Бао Гуна, хотя  он и виду не
подал.  Мао  подозвал следователя  к  себе,  протянул  ему приговор  и
приказал читать вслух состав преступления.

   И хотя графа "Cостав преступления"  была совершенно пуста, Бао  Гун
твердым голосом произнес:

   -- Бао-Гун -- китайский шпион!

   Великий Мао одобрительно кивнул.  Он по достоинству оценил храброго
следователя и удостоил  его чести невиданного испытания.   Великий Мао
решил  сослать Бао Гуна  в один из лагерей  строгого режима в северных
провинциях,  в самое  логово  отъявленных и закоренелых  преступников.
Более того,  Бао Гуна отправляли  в северные лагеря  прямо в служебной
форме, с  орденами  и  медалями.  А  также  с  предписанием ознакомить
заключенных с его трудовой биографией.

   Бао   Гун, не дрогнув,   принял  предстоящее испытание.   Он только
попросил у вождя разрешения медитировать в карцере ровно одну неделю.

   Великий Мао собственноручно подписал соответствующее распоряжение.

   Восхищенный Бао Гун проработал в карцере семь дней и семь ночей, не
принимая пищи и не позволяя себе более семи глотков воды  в сутки.  Не
покладая рук, он написал доносы сперва на каждого из своих подчиненных,
сослуживцев  и начальников, а  потом  на  всех известных ему   жителей
Поднебесной.  Когда  же  Бао Гун  исчерпал  известные  ему  имена,  он
принялся  составлять новые,  перебирая  все  имена и фамилии, которые
только мог вспомнить.  Так, вслед за Шаном Шенем из рода Гао и Хонь из
рода Лю  в списки  попали Шан  Шень  из рода Лю и   Хонь из  рода Гао.
Четырнадцать  смен охранники вносили в карцер  тушь  и рисовую бумагу,
четырнадцать     смен выносили   рулоны, исписанные   каллиграфическим
почерком Бао Гуна.   Так    началась для Поднебесной    Эпоха  Великих
Испытаний.

 Затем Бао Гун позволил себе заснуть ровно на один час, а, пробудившись,
немедленно отбыл в северные лагеря.

  Однажды за советом  к несравненному Бао  Гуну пришел писатель Харуки
Мураками.

  -- Нет в жизни счастья! -- пожаловался писатель.  -- Когда я прихожу
домой,  за столом  меня  ждет всегда  одна  и  та  же грустная женщина
Йокко. Да и та на самом деле не меня ждет,  а просто не находит в себе
сил  уйти.  Она  даже не  дает  себе труда  сварить  мне кофе!   А мне
постоянно мерещится  китовый пенис.  В детстве я  так часто созерцал в
музее китовый пенис, что  проклятая хреновина глубоко врезалась  мне в
память.

   Мудрый Бао Гун  внимательно  выслушал писателя Мураками, но  ничего
ему не ответил.

   Мураками подумал, что даже прославленный Бао Гун  не в силах помочь
его горю, попрощался и, расстроенный, побрел домой.  Но -- о чудо!  --
вместо грустной  женщины Йокко за   столом   его ждал  китовый   пенис
размером с самого писателя Мураками. А из буфета исчезла большая банка
кофе.

   Вечером того же дня  грустную женщину Йокко видели  в первоклассном
французском ресторане на Аояма вместе с несравненным Бао Гуном.  И еще
семь дней  и семь ночей  подряд грустную женщину Йокко и несравненного
Бао  Гуна самые   разные люди видели   в  самых разных  увеселительных
заведениях. А потом самые  разные  люди  начали приносить самые разные
и  удивительные  слухи,  дескать,  мудрейший  Бао  Гун  нанял грустную
женщину Йокко секретаршей  в свой  офис.  И будто бы  теперь это очень
веселая женщина, и с этих пор каждого посетителя Бао Гуна (а это очень
серьезные и солидные люди) всегда ожидает чашечка горячего кофе.

   Одним из   таких посетителей  и   стал популярный   писатель Харуки
Мураками.

   --    Зачем  ты сделал   это,   Учитель?  --  лепетал  сконфуженный
Мураками. -- Достаточно было простого совета!

   Бао Гун по обыкновению  ничего не отвечал.  Он  пил горячий  кофе и
изучал вырезки   из утренних газет,   озаглавленные "Ограбление века",
"Пропавший пенис", "Оскопленный кит"  и  десятки других, самых  разных
заметок,  которые теперь ежедневно  вырезала для него  веселая женщина
Йокко.