[Предыдущая история] [Следующая история]
6 июля 2002 Финская писательница Сижу в пресс-центре Экспедиции "Сотый Меридиан". Звонок. Беру трубку. Оттуда по-фински (а может, еще на каком языке - я же не понимаю) пытаются что-то объяснить. Не понимаю, бросаю трубку. Звонок уже из чьего-то посольства. Со мной разговаривает переводчица, которой, по параллельному телефону кто-то объясняет по-фински. - Добрый день, так-то и так-то, беспокоят вас из Финляндии, вот наша национальная писательница, Мария Коэн, которая прослышала об отважных екатеринбуржцах, которые пытаются пешком пересечь весь материк Индокитай и так далее. В конце разговора: этот подвиг так вдохновил финскую писательницу, что она вылетает к вам в Екатеринбург и будет у вас ближайшим рейсом. Я пытаюсь тихонько намекнуть, что экспедиция-то все еще в пути, что "отважные екатеринбуржцы" где-то под Гималаями штурмуют семитысячник и здесь, в Екатеринбурге, делать-то ей собственно нечего, но... переводчица извинилась на половине моей фразе и опустила трубку. В судорожной спешке - ведь не каждый день ко мне финские национальные писательницы прилетают - я пытаюсь найти расписание аэропорта, чтобы достойно встретить национального героя... Перед этим делом успеваю "сорвать куш" - делаю срочную рассылку по местной прессе о том, что о нашей экспедиции будет писать книгу финская писательница... Далее история только начинается. Одна замечательная местная газета, "Вечерние Ведомости" - уважаемая и многотиражная екатеринбургская газета, всегда славящаяся лояльностью к нашей экспедиции, помещает заметку о приезде финской писательницы на первую полосу под громким заголовком "Финны напишут книгу о храбрых свердловчанах" (номер выпуска 46 (828) от 21 марта 2002 года). И чтобы разбавить текст, помещают фотографию... разумеется, фотографии писательницы никто не видел - ставят крупным планом страусиную мордочку - как намек на экзотичность нашей экспедиции. Ну поставили, и поставили... кому какое дело. Итак. Приезд писательницы. С трапа выходит сморщенный божий одуванчик (ничуть не лучше фотографии птицы, только клюв не торчит). Мы приветливо встречаем, нашлись какие-то местные финские представители, все хорошо. И вдруг я смотрю, как один из этих местных представителей сует ей газетку и что-то такое на своем оживленно щебечет. Вдруг старушка просыпается, с непонятно возникшим энтузиазмом достает где-то из глубин своего саквояжа самый обычный маркер, обводит вокруг фотографии круг и обращается ко мне. Переводчик, который не обратил внимание на священнодействия писательницы, обернулся и стал переводить - так и так, спасибо вам милый молодой екатеринбуржец, мне очень лестно и все такое. Но больше всего я признательна вам за эту заметку. Я всегда говорила своим детям о журналистике в России, всегда восхищалась, благодарю вас (.. и т.п. достаточно долго), потом: и я сейчас же отправлю эту заметку и любезно найденную мою фотографию своим детям, чтобы они поместили этот экземпляр газеты на моем фамильном стенде... и вообще, с этой заметки я начну свою книгу! Через несколько минут я стоял в холле аэропорта, смотрел, как увозят в отель старушку, которая обещала появиться через 4 часа в моем офисе. А в руках у меня был конверт с газетной заметкой, в которой подслеповатая писательница обнаружила свое фото. И который я должен был отправить ее детям. ... в конвертик она также вложила длинную записку о том, какие молодцы екатеринбуржцы,...((( Немного поразмышляв, я решил спасти репутацию "российской журналистики" и преступно вскрыл конверт. Извлек оттуда листочки с финскими каракулями и газету, с обведенной фотографией несчастного страуса и большим восклицательным знаком рядом. В новый конверт я вложил новую простую газету (господи, ну кто там у них по-русски-то читает?) и стал размышлять, что же такое может быть написано на листочке. Если что-то из серии "вот статья обо мне с моей фотографией, дети мои" - ясен перец, что класть этот листочек не надо. А если просто "я же говорила вам, иждивенцы, что российская журналистика..." и далее по тексту, то можно безопасно этот листок оставлять. Пусть ее дети радуются. Пока я размышлял за столиком в кофе над тем, что скрыто за финскими росчерками и кто могут быть ее дети, и как их волнует судьба российской журналистики, я увидел возвращающегося переводчика. Безумно обрадовавшись и едва не опрокидывая столики впереди меня, я несся к нему, чтобы перевести злосчастный листочек. "Дорогая Яна. Эту русские абсолютно невежественны. Они уже успели напечатать в своем листке заметку о моем прибытии. Сейчас наверное будут просить деньги. Как я устала. К.М." Мне было жутко стыдно перед переводчиком. И уже через 2 часа в офисе, я решил не просить деньги на экспедицию, как планировал это раньше. A_S Историю рассказал(a) A_S
