[Предыдущая история] [Следующая история]
17 марта 1998 История рассказана моим приятелем по институту, и, по его словам, все - истинная правда. Представим себе. Город Харьков. Конец июня (кажется, 1992 года). Оч-чень солнечный день. +32 по Цельсию. Автобус ЛАЗ-697 маршрута №17. Ласкающая слух песнь надрывно ревущего мотора. Заднее сиденье со столь необходимым в это время года подогревом снизу. На нем - пять студентов ХАИ, путешествующих в сторону родной общаги, при этом наслаждаясь теплотой и свежестью пришедшего лета. Добавим сюда еще несколько десятков сограждан, вполне разделяющих их чувства. И вот сию идиллическую картину нарушает (а может и довершает) некая особа преклонного возраста, имеющая Personal Data 150х150х150, где вышеуказанные цифры - вес, рост и объем груди соответственно. Она предпринимает ожесточенные попытки втиснуться в любимый всеми автобус в районе Салтовского рынка (есть такое историческое место) с двумя пустыми корзинами в руках. Успешно. В этой вполне привычной картине обращает на себя внимание ее пышный (см. выше) бюст и подчеркивающее и частично обнажающее всю эту роскошь глубокое декольте. Хозяйка сего декольте располагается таким образом, что ее арбузные груди (по Ильфу и Петрову) приходятся как раз на уровне лица одного из сидящих на заднем сиденье студентов. Автобус катится, подпрыгивая на кочках; уже изрядно покрывшийся испариной лоснящийся бюст мерно покачивается, а студенты имеют удовольствие лицезреть "распространение гармонических колебаний в упругих средах" на живом примере, скаля при этом зубы и отпуская разного рода комментарии (известно, какие). И в этот момент автобус съезжает с асфальта на брусчатку перед подъемом на гору и попадает в здоровенную колдобину (она, поди, и ныне там есть). Далее - как в замедленном повторе... Декольте (или что-то там еще) не выдерживает натиска, а точнее говоря отрицательной перегрузки, и левая или правая (приятель не уточнил) грудь вырывается на волю и с характерным мокрым звуком шлепает бедного товарища под нижнюю челюсть... Что было далее, смехом назвать нельзя. Это был вой, медленно прокатившийся из задней части салона в переднюю (не всем было видно, а очевидцы уже постарались донести все в деталях, когда сами пришли в себя). Историю рассказал(a) Whiteson (o.b.)
