[Предыдущая история] [Следующая история]
8 июля 1998 Самые веселые полчаса в моей жизни. Славный город Ленинград, 1989 год, штаб некоего крупного авиационного соединения. Отдельное подразделение армейских программистов - два рядовых-студента и лейт-радиоэлектронщик - сидит в комнате инженерно-авиационной службы. Сидим, значит, интеллигентно так беседуем (про баб). И тут вдруг получаем по солдатскому радио сообщение, что в комендатуру привезли видак, купленный холуями для начштаба. А комендатура - это такое здание во внутреннем дворе, и мы как раз над ним, только этажом выше и метрах в 15-и. Глядим в окно - точно, собрался весь гадюшник: начальник АХО, майор-комендант, замполит, ротный старшина, командир караульного взвода по кличке "Гена-Интерпол" и прочие прапорщики. Наладились какую-то порнуху смотреть. Нам все видно, как в аквариуме, только ничего не слышно - классическое немое кино. А так как мы подразделение секретное, есть у нас такой прибор "Гном-2" - генератор белого шума для противодействия буржуйскому шпионажу. При включении телевизоры в радиусе 200 м начинают показывать этот самый белый шум. Само собой, в трех головах одновременно родилась одна и та же идея. Рванули к генератору, сталкиваясь на ходу и опрокидывая стулья. Сдули пыль, включили - не работает. Оказывается, надо вставить и повернуть ключ, прямо как ракету запустить. Вызываем дежурного по ИАС. "Товарищ подполковник! Срочно необходимо запустить сов. секретную программу!" Подполковник на всех парах мчится за ключом и приносит его чуть ли не в зубах. И вот - ключ вставлен и повернут, горит зеленый огонек питания, и моя рука на тумблере. Двое заняли позицию у окна, а я жду сигнала. Вспоминаю про 9 нарядов за день, лишение увольнения на 2 месяца и прочие подарки от начальства. А тем временем у любителей клубнички процесс уже пошел. Все напряженно созерцают экран, и в самый интересный момент по взмаху руки я щелкаю тумблером. И быстрей бегу к окну, где вижу следующую картину: на экране рябь, на лицах - всеобщее разочарование и старшина, как самый ближайший к аппарату, подходит к нему и начинает его настраивать. Даем ему проявить себя. Примерно через минуту он с победной улыбкой возвращается на место, ж@па его зависает над стулом, начинает опускаться, и в этот момент я нежно так щелкаю тумблером. Изображение снова пропадает, он от неожиданности плюхается на стул, пытается подняться, но его опережает замполит, говорит ему несколько слов, сопровождая их выразительной мимикой и жестами, подходит к телевизору сам и начинает крутить ручки и нажимать кнопки. Ему мы дали сесть. Само собой, к этому моменту мы не могли говорить, даже смеяться не могли, лежали на подоконнике, смотрели и хрипели. Только время от времени кто-нибудь бегал тумблером щелкать. Советские офицеры - народ упорный. Каждый хотел попробовать. И каждый такую возможность получил. Наконец минут примерно через 20 послали за подкреплением. Открылась дверь, и в комнату вошел старлей-связист с наглой рожей профессионала, подошел к телевизору, снял заднюю крышку(!), что-то там покрутил, понажимал, и в конце концов добился изумительного качества изображения. Все расслабились, расселись и стали смотреть дальше. Через некоторое время старлей с сожалением поднимается, одаривает на прощание всех голивудской улыбкой, выходит, дверь закрывается и... Конечно, вы догадались, что было потом. И тут товарищи офицеры сломались. Выключили нахер проклятую буржуазную игрушку и отбыли к местам постоянной дислокации. А мы чуть на ужин не опоздали - ликвидировали хрипоту, избавлялись от судорог и стирали с лица змеиные улыбки. Так никто ничего и не узнал. Историю рассказал(a) Serge