[Предыдущая история] [Следующая история]
17 сентября 1998 ЛЮБИМАЯ ЖЕНЩИНА КИНОМЕХАНИКА ИГОРЬКА. Извините, но мата не будет, да и год не помню. Мой друг, Игорь, работал киномехаником во Дворце культуры тракторного завода. Молодой, такой, красивый парняга. Было у него одно лишь хобби - женский пол. Его он просто обожал. Да и тот, надо сказать, неплохо отвечал ему взаимностью. Кинобудка его моментом переоборудовалась в соответствии со всеми требованиями его увлечения. А иногда она использовалась даже по прямому своему назначению - для показа кин. Вот и в этот раз, поздней осенью, Игорь демонстрировал фильм, совмещая полезное с приятным. Шла "Маленькая Вера". А у Игоря, возбужденного предыдущим сеансом этого нашумевшего произведения, шла другая работа, со старой доброй шкуркой Надей. Далее закончилась катушка на одном аппарате, а другой, то ли не включился, то ли что там, но для зрителей в зале зрелище кончилось. А у Игоря работа в стадии кульминации, и казалось бы вот, вот кончится, но почему-то все не кончается. Зал слегка заверещал. Да фиг с ними, думает Игорь, потерпите немножко, и пилит себе дальше. Минут пять-шесть только-то и задержечка, а в зале такое началось! А когда директор дворца «на ушах» прибежал, и стал ломиться в номера, не очень хорошо выражаясь, Игорь испугался. Он давно уже у «шефа» числился половым разбойником-рецидивистом, и теперь над его тепленьким местечком нависла реальная угроза. Пулей вытащил он свой спорненький инструмент и давай следы заметать. Но самое главное, куда любимую спрятать? Ну, куда? Придумал. Единственное окно было задернуто светомаскировочной черной шторой. Он Надюшу родимую и затолкал туда, на подоконничек, и шторкой задвинул. Впустил «шефа. Тот ураганом прошелся по углам, нашел все выпитое и скуренное, но окаменевшую в оконном проеме телку, чудом не обнаружил. Фильм идет дальше. Зал продолжает эякулировать на "Маленькую Веру". А в кинобудке идут терки-разборки, заканчивающиеся рисованием объяснительной. Идут они минут двадцать. Все это время наша Надежда в одежде Евы, как памятник Ришелье, стоит на подоконнике и боится, пардон, пернуть. Штора плотно прилегает к ее животику, и малейшее его движение может ее обнаружить. Вбегает дружбан, электрик, достаточно возбужденный. Быстро врубившись, он уводит не в меру разгулявшегося отставничка под каким-то предлогом. Оказалось, что с другой стороны клуба, выходящей на оживленную улицу, уже собралось людей больше, чем в кинотеатре. Задрав головы, они с огромным удовлетворением разглядывали прилипшую обеими щеками стеклу, хоть и плоскую, но довольно живописную попу маленькой Нади, а за одно и все то, что из нее произрастало. Электрик хоть и спешил из магазина на работу с полной авоськой своего хобби, но все равно заколдобился от увиденного, и сам аж пару минут простоял с открытым ртом в ожидании возвращения сознания. Несколько дней рассказы о диковинном, по тем временам, стрип-шоу будоражили сознание мужиков в близлежащем районе. И только некоторые, типа электрика, с гордостью могли сказать: «Да не звизди ты, ради бога, сам видел». Историю рассказал(a) Ковалавский Александр