главная страница
| ||
Назад, в Архивы На Главную страницу Салона
Выпуск 67
"...Когда пытаешься натужно вспомнить что-нибудь на заданную тему, то в памяти всплывают прежде малозаметные детали: рябиновый куст, обсыпанный дождем, который видел, когда открывал глаза, целуясь с существом без имени, прекрасной носительницей пронзительной женской сути; ночная дорога в лесу, по которой ходили за дикими яблоками, мучительно выбирая из малознакомых девчонок: какую же из них полюбить навеки; грязные ведра, на которых сидели вдвоем, беседуя со вчера еще незнакомым кем-то, когда внезапная общность слабо вспыхивала в одной фразе, и рождалась дружба. И вызволив эти образы из темноты памяти, вдруг понимаешь, что был счастлив тогда, в те минуты, воспоминания о которых отзываются сейчас в сердце сладким щемлением. И все в прошлом, в прошлом. Но горечь эту немножко смягчает знание о том, что и о сегодняшнем дне тоже подумаешь когда-нибудь с печальным удовольствием, ведь счастье - это категория прошедшего времени, и нельзя, глупо сказать : "Я счастлив", - но легко: "Я был счастлив еще минуту, мгновение назад!..."
Дмитрий Новиков. ТАНГО КАРЕЛЬСКОГО ПЕРЕШЕЙКА (по ссылке)
"Часто бывает - утром в метро едет поезд. Едет, едет, сонный. Сидящие пассажиры, кто не спит, читают. Стоящие, кто не спит, лениво ругаются. В тесноте они и в обиде. Бабушка говорит: "Скорей бы уж взорвали всю Москву совсем, на хер! Чтоб в метро свободней стало". А гражданин ей отвечает: "А все из-за новых русских! Зимой понаставят машин в гаражи и ездят на метро - вот и давка!"
И вдруг где-то посреди черного тоннеля между станциями поезд, ни с того, ни с сего, останавливается. И сразу тишина. Тихо-тихо. Замолчали все. Только что ты орал что-то громко на ухо спутнику, и - враз тишина! Слышно, как у студента в другом конце вагона в наушниках плейера музыка играет. Потом кто-нибудь возмутится. "Господи!" - скажет... На работу опаздывают люди. Кто-то в институт. Но это "Господи!" звучит робко так, скромно, вполголоса. Тихо под землей... "
* * *
Кто ваша злая девочка? Лилит?
Надменный взгляд и шелк косы змеится.
Кто соловьиной кровью вас поит?
Ночь. Полусон. Чьи черные ресницы
Щекочут шею? Чье дыханье жжет?
Чьи пальцы так неистовы и слабы?
Кто даже в самой чистой правде лжет?
С кем ни одна сравиться не смогла бы
Для вас? И почему душа болит?
Кто ваша злая девочка?
Лилит...
* * *
Провинция...
Промокшие от слез
Подушки старых дев и злые губы.
Провинция...
Как шелудивый пес,
Ты хочешь жрать. Текут мозги и трубы.
Провинция...
Кошмары простыней
Больничных. Пожелтевших, мятых, драных.
Охотятся бомжи на голубей.
Друзьям мы тихо сыплем перец в раны.
Провинция...
Дожди и гаражи.
Вот мальчиков из СОБРа шлют куда-то.
Провинция для тела. Для души
Парижи есть, Мадриды и Багдады.
Провинция...
В тролейбусах толпа
Правительство московское ругает.
Провинция...
Привычка. Пустота.
Я твой поэт.
Я злюсь?
Прости.
Бывает...
* * *
В доспехах ржавых осень - злобный друг
Бредет дрожащим шагом абиссинца
По ранам. Вся душа моя недуг.
По шрамам. Исцеленье только снится.
Стальные латы точно решето.
Проедены столетьями, не молью.
Просвечивает ветхое пальто.
В крупинках белых хлеб (посыпан солью)...
Пронизывая жизнь наискосок,
Натягивая нервов тетиву,
Безмолвно, мой жестокий, желтый рок
Ступает. И во сне и наяву
Его шагов шуршащий метроном
Так странно-страшен:
"Господи, спаси!"
А чей-то голос близок и знаком...
"Ты эту чашу мимо пронеси..."
* * *
Мне нет названий, оправданий, объяснений.
Закована в колодки нищеты.
И все мои семьсот стихотворений
Гроша не стоят. Так считаешь ты.
Согласна. Голодранка. Без сомнений.
Выпрашиваю милостивый взгляд.
И все мои семьсот стихотворений
Оптимистично, чувственно сгорят.
...И нет друзей, принявших без остатка,
Без оговорок, без терзаний злых,
Без шепотка, без осуждений -- гладко
Мою тоску. Семьсот стихов моих.
Наталья Шумак
* * *
листва
на асфальте..
вроде поземки..
пол выстелен..
вроде деревом..
тактильно - ковром..
зрительно - золотом..
возрастом - платиной..
вкусом - солью..
запаxом - свежестью..
* * *
шелестом голоса..
шепотом дыxания..
рождается в памяти..
пишется в прошлое..
смотрится в будущее..
чтется по кофейной гуще..
мелькает в стеклянном шаре..
списывается на пустяки..
разбивается вдребезги..
* * *
карандашом набросать..
ластиком подправить..
маркером выделить..
вот..
она..
канцелярия..
нас..
* * *
город..
в ночи..
фонарь..
улыбается..
трамвай..
громыхает..
от вокзала к центру..
витрины
полупотухшие..
манят..
сумки
тяжелые..
лямками
на плечи
давят..
дойти бы..
а куда я?
* * *
троице..
-
ночью пишется..
с утра..
похмеляется..
вспоминается..
уточняется..
ночью смех..
утром слезы..
горя ли..
ликования ль..
плюнем на всё..
и уйдем в сторону..
лучшую..
с трёх краев света..
* * *
как нож..
теплое..
масло..
сливочное..
машиной
воздух
разрежу..
сточу
в гладь
кочки
да ямки..
любые неровности..
жизни..
просто..
легко..
слетя
с хайвея..
Para_d_Ox
* * *
Меж полом и окном вшит антикварный стол
С Ожеговым, часами, чайной чашкой.
Жизнь в этот месяц вновь дала промашку,
Утешив совесть ласковым: - За что?
За что?! Не утолить пространств и стен,
И воздуха, сжигающего мысли.
И даже чай имеет запах кислый,
И сахар мне приносят на обмен
За парочку идей, за сигаретный чад,
За сон в чаду, за поздние визиты,
За паука - моей придворной свиты,
За откровенья приторного час:
Еще я долго, долго буду пить
Любую жидкость в здравие искусства:
Так странно после смерти жить и жить
И ощущать все запахи и вкусы.
* * *
Тревожит надежда. Она не верит,
что можно однажды закрыть двери
и не придти никогда.
Люстра давно уже выцвела, горит одним рогом.
Думаю, ты все же оглянешься на дороге,
хотя не важно. Идут года,
забегая вперед или отставая.
Земля к зиме всегда остывает,
видимо, уставая
за лето. Сердце с годами тоже
стучит спокойнее, больше тревожит...
Не выспавшееся зевает
солнце, вставая из-за соседнего дома.
Как ты живешь все это время... назло мне?
Воображаю много! Стена горда
собой: на ней пять произведений искусства.
Что еще нужно для полноты чувства?
Вот вам и математика, господа!
* * *
Опять зима со всех сторон.
Непрочен дом, и время временно.
Страна похожа на перрон -
В туннель, сквозь шар земной, в Америку!
Под горку скатится Луна.
Гляжу в туман, теряя зрение.
В снегу, у самого окна -
Дыра в другое измерение.
* * *
И ветер, притаившийся в цветах,
Однажды вихрем розовым предстанет
В том скверике, в тех радужных местах,
Где даже злое солнце пить устанет
Прохладу дней, росу стерильных трав...
Ты не поймешь, как бережно обманет
Коктейль любви из ветра и отрав
И будет верно ждать твоих признаний.
И как-то раз в беседе за столом
Обмолвившись при всех случайным взглядом,
Ты словно воду рассечешь веслом:
Что было до и будет после ада.
* * *
Скит белых стен. Луна. Непрочен сон.
Непрочен день и дом, страна напротив.
Я на перроне, но скользит перрон.
И выход есть, но не для посторонних.
И бьется снег под тяжестью подошв
Трусливой и взволнованною птицей.
Я поднимаю город, словно тост.
Прозрачный город сквозь ладонь струится.
Ау, мой дом! Пространная страна,
Я пассажир твой, только без билета.
Снег иллюзорен, впрочем, как луна,
Как отраженье солнечного света.
Алла Гирик
* * *
Мне приснилось холодное утро,
Чужеземное зарево крыш...
И со мною ты рядом как будто
У порога, прощаясь, стоишь.
Почему-то - от снега ль, с мороза -
Но на сердце - туманная грусть.
Нет, хороший мой, это - не слезы...
Никогда я сюда не вернусь...
Да и ты не поедешь в Россию,
В серебристо-березовый край
(Здесь березы - до боли чужие)...
Видишь сам: как судьбой ни играй,
Нам быть вместе недолго осталось.
Это счастье немногим дано -
Расставаясь, не чувствовать жалость...
Хочешь - смейся, но мне - все равно, -
Все равно, что меня ты не любишь,
Что тебя не люблю,- все равно.
Иногда одинокие люди
Из одной пьют бутылки вино.
Потому и нужны мы друг другу,
Что безрадостен серый покой, -
И по первому адскому кругу
Нас уносит желаний рекой.
И уже все неважно как будто.
Ты одной со мной свечкой сгоришь...
...И опять просыпается утро -
Не пожаром. Лишь заревом крыш.
Margaux
* * *
Ты украшаешь детский домик -
Невозмутима, неслышна.
Кордоном глаз - сухих, бездонных -
Отделена, окружена...
Сегодня - жёлто всё и ало,
А там - и мутно, и бело;
Потом - весна, и красок мало,
И ты седлаешь помело.
Твой взгляд загадочен, печален
И пуст, он силу бережёт.
Ты над морщинами проталин
Летишь, как флюгера флажок.
Виталий Павлюк