ЛЕГЕНДЫ О БАО ГУНЕ. ЧАСТЪ 3. ЧАСТЬ 1 ЧАСТЬ 2
ТАНЕЦ БАО ГУНА
БАО ГУН В СЕВЕРНЫХ ЛАГЕРЯХ
НОВЫЕ КИТАЙСКИЕ
ТАНЕЦ БАО ГУНА
На пути в северные лагеря Бао Гун остановился переночевать в крестьянском доме. Выслушав рассказ следователя о цели его путешествия, сердобольная хозяйка Эсюн всплеснула руками:
-- Бедный учитель! Долог твой путь до северных лагерей!
Бао Гун ничего не сказал в ответ. Переночевав, он отправил с сельского почтамта телеграмму в Политбюро ЦК КПК, где доложил о готовящемся в деревне покушении на Великого Мао.
Вечером того же дня сердобольную женщину Эсюн вместе со всеми остальными жителями ее деревни увезли в северные лагеря.
Когда грузовик с арестантами обгонял несравненного Бао Гуна, мудрец бросил вдогонку женщине Эсюн венок полевых цветов. Не догнав машину, венок упал в придорожную пыль. Бао Гун принялся кричать сердобольной женщине Эсюн напутственные слова, однако, слова эти не были услышаны за визгом мотора, грохотом кузова, плачем детей и женщин.
Тогда Бао Гун поклонился вслед грузовику и принялся танцевать старинный народный танец. То, подбоченясь, лебедем плыл Бао Гун поперек дороги, то, молодецки притоптывая каблуками, пускался вприсядку, то решительным взмахом руки посылал арестантам ободряющий привет. Люди в кузове притихли и долго, сколько могли различить, молча следили за движениями плотной фигурки в зеленом френче, скупой пластикой танца передающей им любовь и прощение Великого Мао.
БАО ГУН В СЕВЕРНЫХ ЛАГЕРЯХ
Обычно заключенных привозили в лагерь под конвоем. Несравненный Бао Гун пришел сам, в служебной форме с медалями и наградными планочками, и сразу попросил проводить его к начальнику лагеря. Предъявив начальнику письмо Великого Мао и сдав именное оружие, Бао Гун отклонил приглашение угоститься зеленым чаем и попросил немедленно отвести его в камеру.
Бао Гуна отвели в камеру, где отбывали заключение самые опасные преступники. Войдя, мудрец остановился у дверей и вежливо поклонился заключенным.
Глазом опытного следователя Бао Гун даже в полумраке быстро отыскал среди зэков главного. Он, не спеша, подошел к пахану и во мгновение ока всадил ему в горло болт, которым крепил на френче медаль с портретом Великого Мао.
Страшный вопль несчастного пахана сотряс стены лагеря. Бао Гун спокойно выбрал себе ученика из числа молодых здоровых зэков и попросил подоспевшую охрану показать ему дорогу в карцер.
В карцере несравненный Бао Гун провел семь дней и семь ночей, медитируя, обучая ученика блатному закону и не дозволяя себе ни вкусить черствой корки хлеба, ни выпить глотка воды. И воду, и хлеб, которые приносила охрана, Бао Гун отдавал ученику. Когда же Бао Гуна мучала жажда, он высовывал язык и собирал на поверхность языка капли воды, падающие с потолка карцера.
На седьмой день Бао Гун позвал охранника и попросил вернуть ученика в камеру, сам же направил стопы в другую. Весть о необыкновенном зэке уже разнеслась по всему лагерю. Блатные потеряли покой и сон, не зная, кого возмездие настигнет следующим. Они даже начали выходить на работу и поголовно писали Великому Мао прошения о переводе в другой лагерь.
Так Бао Гун провел сорок девять дней и ночей, переходя из камеры в камеру, опытным глазом определяя главарей и быстрой рукой умерщвляя. Каждую неделю он обучал нового юношу блатному закону. Когда же закон установился повсюду, Бао Гун вышел из карцера. Он по очереди жил в каждой из камер, согревая заключенных светом справедливого учения.
Слух о необыкновенном мудреце распространился по всей Поднебесной. Длинные колонны зеков и толпы паломников потекли в северные лагеря учиться у Бао Гуна справедливому порядку.
Однажды юного Шань Шеня из славного рода Гао начали одолевать сомнения. С грустью созерцая потоки прибывающих в лагерь новичков, юноша спросил Бао Гуна:
-- Учитель! Разве не рожден человек для счастья, как птица для полета? Зачем же ты привлекаешь миллионы людей в застенок вместо того чтобы освобождать их оттуда?
Слова молодого Гао вызвали ропот среди заключенных; в сторону неосторожного юноши полетели злые, бранные слова, палки и камни.
Мудрый Бао Гун ничего не ответил ученику. Он сам отворил Шан Шеню дверь тюрьмы и выпустил его на волю.
Юный Шан Шень несказанно обрадовался свободе. Сердце его ходило ходуном от радости, а душа пела веселые застольные песни. Шан Шень веднулся в родной город, женился на девушке с соседней улицы и устроился работать на бетономешалку. Жизнь молодого человека устроилась счастливо, как в старой волшебной сказке.
В ту пору в Поднебесной разразилась кампания по добровольной стерилизации взрослых мужчин. Шан Шень начал ежедневно получать повестки на малоприятную процедуру. Юноше вовсе не хотелось стерилизоваться. Не для того он вышел на свободу, чтобы жить там скопцом.
Тогда Шан Шень вернулся в лагерь и попросил у мудрого Бао Гуна прощения.
Мудрый Бао Гун ничего не сказал ученику. Он вручил Шан Шеню ключи от карцера и медаль с портретом Великого Мао. Сам же забрал у начальника тюрьмы именное оружие и ушел на свободу.
НОВЫЕ КИТАЙСКИЕ
Когда несравненный Бао Гун вернулся в родной город, Поднебесную уже охватили реформы мудрейшего Дэна Сяопина. Бао Гун, который горячо любил свой народ, не мог оставаться в стороне от реформ. Он открыл частное агентство по обучению телохранителей, "Бао Гун и Ученики", вскоре затмившее мюнхенскую школу Фейерляйна и американские курсы Даггена. Бао Гун бескорыстно обучал нарождающийся средний класс приемам рукопашного боя, стрельбе с обеих рук из пистолетов "Макаров", "ТТ", "ПСС", "Ч3-85", "Беретты М-71" (с глушителем), автоматов "Калашникова" и "Узи", метанию гранаты, заложению и обнаружению мин, пулеметной стрельбе из "Дегтярева", приемам удушения, вождению танка, вездехода и вертолета.
Однажды юный Шан Шень из славного рода Гао, только что сменивший скромную жизнь школьного преподавателя физкультуры на полную опасностей карьеру руководителя охранной службы, пришел к Бао Гуну просить совета. Шан Шень мечтал о месте генерального директора Юаньского Алюминиевого Завода (ЮАЗ), и это отнимало у молодого человека сон и аппетит.
Бао Гун выслушал любимого ученика и крепко его обнял, но ничего ему не сказал.
Вместо ответа он снял пояс и халат, разделся догола, обнажив сухое, мускулистое тело, которому позавидовал бы любой молодой атлет, и бросил одежду к ногам Шан Шеня.
Затем Бао Гун повернулся к Шан Шеню спиной и с достоинством удалился.
Пристыженный Шан Шень из рода Гао собрал одежду учителя, связал ее в узел и побрел домой, размышляя, как нескромно с его стороны было донимать честолюбивыми помыслами старика, у которого и без того много забот.
Вечером того же дня молодого Шан Шеня из рода Гао, раздетого и ограбленного, с колотой раной на голове, еле живого, нашли у глиняного забора сада его тестя, старого Лю, в том месте, где свешиваются на улицу ветви старого тутовника. Летом детвора прибегает сюда за сладкой ягодой. Как объяснил сам потерпевший, гигантский лесной человек внезапно упал с ветвей тутовника на плечи Шан Шеня и оглушил его ударом острого предмета в самое темя. Орудие преступления валялось тут же -- это была медаль с портретом Великого Мао, памятный сувенир, который молодой Шан Шень всегда носил с собой.
Когда Шан Шень из рода Гао выздоровел, его семью постигло новое несчастье -- старого Лю, генерального директора ЮАЗа, застрелили в глаз из пистолета "Беретта М-71" (с глушителем). Убийство произошло в тот самый момент, когда старик в летнем пуленепробиваемом костюме, поливал из лейки белые лилии под окнами своей загородной виллы. Экстренно созванный совет директоров ЮАЗа, всерьез озабоченный безопасностью предприятия, тут же единогласно избрал молодого Гао генеральным директором.
Бао Гун, который немедленно прибыл на виллу старого Лю, провел ровно один час, тщательно исследуя место преступления.
По истечении часа Бао Гун подошел к молодому Гао и отечески потрепал его по щеке
-- Учитель, что ты хочешь этим сказать? -- ужаснулся молодой Шан Шень.
Бао Гун ничего не сказал в ответ. Поужинав сочным ядрышком зеленого гороха, он прикорнул на правом боку в тени собственного зонтика. Ровно через четверть часа Бао Гун проснулся, допросил для порядка молодого Гао и вернулся в офис, где его совета и человеческого участия дожидались десятки будущих учеников.
Сон мудреца никогда не бывает долог.
Copyright (c) 1999 Серж Мелентьев ([email protected])
